История застежек

[dresscode]

Сегодня без застежки-"молнии" не обходятся ни одежда, ни обувь, ни сумки, ни чемоданы, ни различные чехлы.



Мы рассказали вам уже довольно много историй о различных предметах одежды, и было бы несправедливо ничего не сказать о застежках. Эту тему мы отчасти уже поднимали в истории о пуговицах. Но кроме пуговиц (и близких к ним кнопок), есть еще несколько типов застежки: заколки-фибулы, крючки-петли, завязки и молния. Завязки - самый, пожалуй, старый тип, родился, видимо, вместе с одеждой. Длинного рассказа о них не получится - ну, завязки, ну, завязывают: Самое, пожалуй, о них любопытное то, что когда-то, в эпоху несовершенного кроя (например, в средние века) именно завязками прикрепляли рукав к пройме. Но самую забавную функцию - на наш современный взгляд, конечно - они выполняли, когда скрепляли между собой две брючины-штанины. Ведь вплоть до средних веков каждая штанина надевалась отдельно, а место соединения их между собой скрывал гульфик - специальный такой мешочек, часто контрастного цвета. Парность брючин до сих пор имеет отражение в русском языке - мы говорим: он купил пару брюк (или пару штанов, трусов, панталон - потому что и у панталон в свое время так же отдельно надевались каждые "штанинки" и скреплялись потом завязочками). Да и слова "брюки", "трусы", "штаны", "панталоны" имеют только множественное число - единственного просто нет.

Крючки и петли родились примерно тогда же, когда и завязки. Выглядели они тогда, конечно, не так изящно, как сейчас. Наиболее сильного расцвета этот тип застежки достиг в эпоху раннего Средневековья, когда свободные одежды сменились на приталенные, когда платье кроилось строго по фигуре и должно было иметь максимальную степень прилегания. Эту степень и обеспечивали крючки. Их количество на дамских платьях иногда исчислялось сотнями. С течением времени они уменьшались в размерах и до сих пор используются весьма широко.

Подробнее хотелось бы рассказать о застежке-молнии. Ей не так много лет - по сравнению с завязками, пуговицами и крючками - и у нее очень интересная история.

Этимология слова не имеет каких-либо тайн и загадок. "Молния" понятно почему - быстро застегивает. По-русски, кроме "молнии", использовались еще "бегунок" - тоже понятно почему - замочек бегает быстро, "змейка" - тоже понятно: металлическая гибкая молния напоминает змею, и "фермуар". Это понятие применительно к "молнии" применять неправильно и неграмотно: фермуар - это застежка-украшение на ожерельях, альбомах, книгах и т.п. В западных языках существует слово "зиппер", которое само по себе ничего не означает и является звукоподражательным словом, аналогичным нашему "вжик!" Если уж совсем точно перевести, то "зиппер" - это "делающий вжик". Слово это возникло гораздо позже появления молнии - в 1925 году. Считается, что его придумал английский писатель Гильберт Франкау, подражая звуку застегивающегося механизма: "З-з-зип" сюда - и открыто, "з-з-зип" туда - закрыто.

Сегодня без застежки-молнии не обходятся ни одежда, ни обувь, ни сумки, ни чемоданы, ни различные чехлы - для мебели, технических и музыкальных инструментов и т.п.. На молнии есть головные уборы, игрушки, постельное белье. Принцип молнии используется даже архитекторами и ландшафтными дизайнерами, не говоря уже о художниках. Трудно себе представить, что когда-то мы обходились без такой удобной вещи.

Идея создать какую-нибудь быструю, надежную и удобную застежку витала давно. Изобретались многочисленные варианты, которые из-за своего несовершенства быстро канули в Лету. Первым, у кого получилось что-то более-менее путное, был американец Уиткомб Л.Джадсон. К нему за помощью обратился друг, некто Стайл. Стайл работал чертежником в небольшой мастерской. В один далеко не прекрасный день в октябре 1871 года Стайл стал свидетелем грандиозного пожара в Чикаго, вошедшего в историю США как одного из самых разрушительных. В огне гибла девочка. Спасая ее, Стайл прыгнул со второго этажа и повредил себе спину. Он долго лечился, из-за травмы ему было очень трудно наклоняться, чтобы зашнуровать обувь. Тогда он и пришел к своему другу Уиткомбу, инженеру-изобретателю, чтобы тот придумал какую-нибудь застежку для обуви, которая позволяла бы не наклоняться надолго и застегивать обувь по возможности одной рукой. Джадсон думал-думал и придумал то, что впоследствии - 7 ноября 1891 года запатентовал как "Застежку для обуви" (патент за номером 504038). Прамолния выглядела как две цепочки, на одной был ряд крючков, на другой - петелек, которые зацеплялись при помощи специального направляющего ключа-язычка (clasp locker). Чтобы их расцепить, ключ надо было перевернуть.

Джадсон к тому времени был достаточно известным инженером и весьма плодовитым изобретателем - на его счету было уже двенадцать патентов. Самой большой его мечтой было создание пневматической уличной железной дороги. Но у него был один недостаток: будучи человеком талантливым, он был начисто лишен коммерческой жилки и умения донести свою мысль до аудитории. К нему частенько заглядывали друзья-журналисты, чтобы узнать о последних чудесах инженерии. Но едва заслышав монотонную речь своего товарища, они только что не засыпали от скуки. А ведь его идеи и творения были очень интересны.

Есть версия, что изобретение Джадсону подсказала сама природа: застежка-молния напоминает строение птичьего пера. Если посмотреть на перо внимательно, то можно увидеть, что "волоски" пера скрепляются между собой похожим способом. Именно с того момента и началась история молнии. Однако от патента до внедрения изобретения в жизнь прошел не один год.

Впрочем, надо отдать справедливость все-таки другому человеку, хотя Джадсон и является общепризнанным изобретателем молнии. Молнию на самом деле изобрели в 1851 году. Сделал это Элайя Хоу - создатель швейной машины. Хоу назвал изобретение "автоматическая, непрерывная застежка для одежды". К сожалению, изобретение не получило народного признания, так как намного опередило время и было слишком революционным для середины XIX века. Да и сам Хоу не слишком озаботился проблемой рекламы новинки, потому что всерьез ее не воспринял.

Но вернемся к Джадсону. Он был честным изобретателем и ничего не знал об изобретении Хоу и не крал его идею. Видимо, идеи витали в воздухе. В 1894 году Джадсону удалось найти инвесторов, и он основал компанию "Universal Fastener" по производству новомодных застежек. Если углубиться в историю техники тех лет, то случай с Джадсоном трудно объяснить: почему серьезный инженер, занимающийся пневматикой и имеющий десяток сложных изобретений (типа пневматической сельхозмашины, лодочного мотора особой модификации и оригинальной системы тормозов для поезда) решил посвятить себя такому пустяку, как застежка? Ведь в те времена был настоящий индустриальный бум, в Чикаго шла Международная выставка технологий, где демонстрировались устройства с глобальным предназначением. А тут какая-то застежка: Впрочем, в истории застежки-молнии есть и более невероятные факты:

Глава компании Льюис Уокер и партнер Джадсона Гарри Эрл были уверены в успехе изобретения Джадсона, но дела шли неблестяще: то, что Джадсон придумал, было хоть и революционным, но в работе ненадежным, да и сложным в изготовлении. Поэтому успехом изобретение не пользовалось. Был и еще один момент, препятствующий широкому проникновению застежки в массы: в это трудно поверить, но тогда люди просто не умели пользоваться этим хитроумным изобретением. К застежке прилагалась длинная, на двух страницах инструкция. К тому же ее производство было очень дорогим, цена одной молнии часто превышала стоимость юбки или пары ботинок. Поэтому за десять лет самым крупным заказом стала закупка американской почтовой службой двадцати застежек для сумок. По мелким же заказам было много рекламаций, и Джадсон пришел практически к банкротству.

Однако он был уверен, что изобрел очень нужную вещь и даже выставил застежку на Международной выставке технологий, но надо признать, что в то время изобретение было еще недостаточно технологично. Тогда в 1904 году Джадсон внес в конструкцию изменения, закрепив крючки и петли на матерчатых лентах, чтобы можно было застежку к обуви не прикреплять, а пришивать. Это был удачный шаг, который, впрочем, положения не спас. В 1905-м компания была реорганизована и переехала из Чикаго в Хобокен, штат Нью-Джерси. Но покупателей все равно было очень мало, и тогда Льюис Уокер привлек к работам другого американского инженера, шведа по происхождению - Гидеона Сундбэка. Двадцатишестилетний Сундбэк покинул Швецию, а заодно и знаменитую компанию Westinghouse, разрабатывавшей новые технологии в области электричества (теперь Westinghouse уже столетие славится как передовая фирма по разработке и производству высокотехнологичного оборудования для нужд ядерной промышленности). Электричество в то время - передний край науки и техники, а Сундбэк приложил все свои силы для усовершенствования новомодной застежки. Казалось бы, совершенно нелогичный шаг - квалифицированному инженеру бросить процветающую компанию ради сомнительной фирмы, выпускающей одно-единственное изделие, да к тому же находящейся в глубоком кризисе на грани банкротства. Однако правильно говорят французы - "шерше ля фам". Долго искать женщину в данном случае не придется - швед был без ума влюблен в дочь менеджера компании Universal Fastener Питера Аронсона Эльвиру, на которой благополучно женился в 1909 году.

Как показала история, Сундбэк не зря ввязался в эту авантюру - не с женитьбой, конечно - с переходом в другую фирму. Он оправдал все возложенные на него надежды и в 1912 году предложил совершенно новую конструкцию, названную Hookless N1 - "Бескрючковая N1". В новом варианте металлические зубья располагались на матерчатой ленте. Сундбэк существенно упростил изготовление застежки, увеличил количество зубцов, скрепил их пружинкой и придал застежке гибкость. Очень революционная идея, если б не один недостаток: эта застежка тоже изнашивалась всего за несколько "вжиков" туда-обратно. Тогда Сундбэк решил заменить крючки элементами другой формы - так в 1913 году родилась Hookless N2. Эта "бескрючковая" напоминала уже современную застежку-"молнию". Так пожар помог "молнии" родиться, а любовь - усовершенствовать обличье и приблизить его его к тому, с чем мы с вами знакомы с детства. Через два года, 29 апреля 2013 года мы отметим столетний юбилей "молнии".

Внедрение этого последнего варианта застежки было более долгим и мучительным, чем сама разработка - из-за недоверия со стороны фабрикантов, помнивших первый неудачный опыт компании. Первые четыре застежки были проданы 28 октября 1914 года по одному доллару за штуку. Успех пришел лишь через четыре года, в 1918-м, когда компания продала двадцать четыре тысячи (!) застежек для "денежных поясов", популярных у отправляющихся в Европу военных моряков.

Потом руководство американского военного флота закупило еще десять тысяч таких застежек для одежды, обуви и брезентовых чехлов. Так военное ведомство снова сыграло положительную роль в распространении новшеств в одежде - как это было, например, с футболками. Гражданские тоже быстро поняли преимущество этой застежки, и она стала необыкновенно популярной во всем мире. Молния молниеносно - как ей и полагается! - начала приносить деньги. Поступил огромный заказ от американской почтовой службы, затем армия снова приобрела застежки для обмундирования.

Теперь усовершенствованная Сундбэком застежка выглядела более изящно, не ломалась через несколько циклов открывания-закрывания, стоила приемлемо и мир, наконец-то, понял, что перед ним нечто совершенно новое и до ужаса удобное.

Патент на современный вариант - "разделяющуюся застежку" - был выдан 20 марта 1917 года. "Люди посвятили двадцать с лишним лет, изобретая и совершенствуя застежку-молнию. Это кажется неразумным, бессмысленным. Застежка не работала, постоянно выходила из строя, изобретателям давно пора было выбросить ее на свалку", - писал Роберт Фридел в книге "Застежка-молния: исследование нового". Он был не прав - застежка пробила-таки себе дорогу в жизнь.

К сожалению, Уиткомб Джадсон не дожил до триумфа своего детища - скончался в тот год, когда счастливец-швед сочетался законным браком со своей обожаемой Эльвирой - в 1909 году. Он не узнал, что с легкой руки модельера Жана Клода, заменившего пуговицы на мужских брюках молниями, застежка станет героиней международных анекдотов, что журнал Esquire - главный современный "трендовед" мира - объявит молнию "самой модной концепцией в области мужской одежды", предохраняющей джентльмена "от непроизвольного конфуза в туалете". Он много чего не узнал, но, будем надеяться, все это подозревал. Иначе бы не вкладывал столько сил, времени и денег в разработку своей идеи.

Уиткомб был "отцом" молнии, а "крестным отцом" стал Бертрам Рок, президент обувной компании B.F. Goodrich. Ему очень полюбился звук, который застежка издавала при застегивании-расстегивании - тот самый "з-з-зип", и он в 1923 году выбрал эту застежку для резиновых калош. Модель назвали Zipper Boots, название стало нарицательным в английском языке и через два года послужило причиной названия для самой молнии, о чем мы и рассказали вам выше. Так новая застежка постепенно становилась культурным явлением и знаком своего времени. К середине 20-х молнию активно применяли при пошиве уже любой одежды.

Большую роль в распространении молнии сыграла вездесущая Эльза Скъяпарелли, один из ведущих дизайнеров ХХ века. Она обратила внимание, что маленьким детям трудно справляться не только с крючками и петлями, но и с пуговицами. В начале 30-х годов она начала экспериментировать с "молнией" на детских вещах и быстро поняла, что для неумелых детских пальчиков молния - идеальный вариант. С ее легкой руки в 1935 году производители "молний" запустили рекламную компанию под лозунгом "Ваши дети смогут одеваться сами!". "Молния" на детских вещах прижилась молниеносно - опять же как ей и положено, детишкам больше не приходилось мучиться с другими застежками.

Но самым молниеносным был прорыв молнии в нашу жизнь в 1937 году, когда вышеупомянутый французский модельер Жан Клод, поняв, что патент Сундбэка истек, решил использовать молнию в своих работах. Сначала - исключительно эпатажа ради. Он впервые поместил новую модную застежку на ширинку в мужских брюках. Публика пришла в экстаз. Его модели раскупались словно по мановению волшебной палочки.

Жирную точку в деле завоевания молнии крепких позиций в одежде поставил герцог Виндзорский, когда в том же 1937 году выбрал ее в качестве застежки для брюк. Вторая "точка" принадлежала Марлону Брандо. В 1953 году этот красавчик снялся в скандальном - по тем временам - фильме "Дикарь", том самом, который послужил трибуной пропаганды футболок. В фильме герой Брандо эффектно расстегал и застегивал молнии во всех мыслимых и не мыслимых местах. Картина имела дикий успех. Молния превратилась в настоящий символ сексуальной революции и свободы - ведь новая технология позволяла снять одежды несравнимо быстрее! Для женщины в те годы считалось неприличным носить наряды с такими застежками - ведь это подчеркивало ее доступность и легкомыслие. Молния прочно обосновалась на дамских платьях только в середине XX века. После "Дикаря" борцы за нравственность негодовали, а байкеры и другие свободные личности возвели фильм в культ. Энди Уорхолл выбрал ее центром концепции при разработке обложки диска Rolling Stones. Звуку "з-з-зип!" подражали музыканты. На этом звуковом эффекте основывается самый сильный эротический эпизод в фильме Анджея Вайды "Охота на мух". Не остались в стороне и писатели. Олдос Хаксли в своем романе-антиутопии "О, дивный новый мир" сделал молнию символом технократического будущего человечества. Знаменитый же путешественник Амундсен из- за "молнии" чуть не погиб: отправляясь в очередную северную экспедицию, он приобрел снаряжение, сделанное по последнему слову инженерной мысли. В числе прочего у него была новомодная палатка, застегивающаяся на "зиппер". После первой же полярной ночевки застежка покрылась толстым слоем инея, и палатку пришлось вспарывать ножом.

Понятное дело, что после всего этого молния не могла не придти и в женскую одежду. Именно в женской одежде "молния" обрела и чисто декоративные функции. "Молния" позволяет дамам не только сделать силуэт одежды более элегантным, подчеркнуть фигуру и носить облегающие вещи как вторую кожу (т.н. платья-футляры), но и самим моделировать одежду "под себя". Например, вертикальная "молния" по всей длине юбки от Jil Sander позволяет даме самой регулировать разрез. Глубина его ограничивается лишь смелостью владелицы юбки. "Молнии" многие модельеры используют в таких местах, где раньше и присниться не могло. Например, в коллекции Moschino "молнии" появилась даже на прозрачной вуалетке. А чисто декоративная "молния" на сапогах от Etro расположена не на внутренней стороне обуви, где ее привычное место, а на внешней. В модели от Paul Smith молния позволяет увеличить асимметрию подола, в модели от Helmut Lang помогает уменьшить или увеличить глубину декольте на блузке, в модели от Burbery позволяет превратить обычные брюки в "бермуды" или микро-шорты. Сразу вспоминается фильм "Бриллиантовая рука". Гайдай, выражаясь современным языком, просто прикололся, а Burbery через несколько десятков лет занялись этим всерьез.

Молния становится и самостоятельным элементом, точнее, материалом, из которого шьются платья. Представьте себе длиннющую - несколько метров - молнию, которая обвивает фигуру, словно змея, создавая при этом платье. Но традиционно работающие модельеры используют молнии более скромно. Так, несколько лет назад классические маленькие черные платья от Гуччи были лишь украшены многочисленными металлическими молниями разной длины, создав совершенно новый силуэт. Большинство же модельеров, натешившись и наигравшись с техническим новшеством, ограничили применения "зиппер" исключительно утилитарными функциями. Такая застежка редко выходила на самые верхние строчки в хит-параде актуальных деталей.

В Советском же Союзе молния долгое время была принадлежностью туалета людей состоятельных. Галич в 60-х пел: "Я живу теперь в дому - чаша полная,/ даже брюки у меня и те на молнии,/ а вино у нас в дому - полным кладезем,/ а сортир у нас в дому - восемь на десять". Молния была страшным дефицитом, особенно в конце 30-х - начале 40-х годов. "Официально" до Советского Союза она дошла вместе с другими образчиками западной материальной культуры в начале 40-х на авиакуртке-канадке. С середины 40-х она украшала мечту модников той эпохи - куртку-"москвичку", скомбинированную из сукна или вельвета разных цветов. И лишь потом стала красоваться на дамских платьях из крепа или шелка. Вообще наличие молнии на том или ином предмете одежды аж до 60-х годов было признаком особого шика. В 40-е же молния на мужских брюках была камнем преткновения всех, кому не лень - фельетонистов, участковых, народных дружинников, особо деятельных и активных пенсионеров. Несчастных, рискнувших надеть брюки с молнией, ждала куча неприятностей. И не надо этому удивляться: и длина, и ширина, и цвет брюк, да и не только брюк - все четко контролировалось. Любые отступления от общепризнанной Советами моды строго карались. Так было всегда, а в первые десятилетия советской власти - особенно. Как писал современник, "в предвоенной Москве мужчине, рискнувшему надеть шляпу, могли не только "случайно" испортить лицо в трамвайной давке, но даже определить по подозрению в шпионаже туда, где комары трактор съели". Молния была "буржуазной штучкой" и ее наличие на советской, идеологически выдержанной одежде не приветствовалось.

В наши дни на это, слава Богу, уже никто не смотрит. А то как бы мы с вами жили? Сегодня молния не несет на себе никакой политической нагрузки и является непременным элементом любой одежды, войдя в тройку наиболее популярных массовых изобретений ХХ века. Да что там одежды! На молнию застегивают края разреза хирурги, если нужно проводить санацию брюшной полости после перитонита, при помощи молнии "уменьшают пузо" парусов яхтсмены, на молнию застегивают свои разборные конструкции новаторы-мебельщики из Тайваня. В виде молнии оформлены края пруда с лотосами недалеко от города Тайбэй на Тайване, в Музее современного искусства им. Джу Минга. Архитектор этого удивительного творения, тайваньский скульптор Джу Чун, так поясняет свою идею: "Я лишь хотел показать, насколько уязвима, хрупка живая природа перед натиском цивилизации. Цивилизация за секунду может уничтожить то, что природа создавала миллионы лет. Одно движение рукой, и исчезнут пруды, леса, горы, целые виды животных. Задачей же нынешнего поколения является защита того, что осталось. Даже если это островки зелени среди бетонных джунглей мегаполисов".

Сегодня молнии предлагаются в огромном ассортименте. Они бывают металлическими, "тракторными", спиральными - по типу и материалу изготовления, даже водогазонепроницаемыми - при необходимости герметичных соединений.

В наши дни более половины молний на планете производит фирма YKK, основанная в 1934 году в Японии. Филиалы YKK есть в семидесяти странах. Также мировыми центрами по производству молний считаются Бангладеш, Индия и Китай. Для справки: самую большую "молнию" сделали в Нидерландах в 1989 году. Длина ее составила 2851 метр.

Казалось бы, ничего нового в качестве застежки человечество уже не в состоянии придумать. Однако придумали! "Липучку". По-научному она называется "велькро" - "бархатный крючок" (от французских слов velours - "бархат" и croch - "крючковатый"). Идею создания этого принципа застегивания одежды подсказала собака. Однажды - это случилось в 1941 году - швейцарский инженер Жорж де Местраль гулял со своим четвероногим другом по альпийским лугам и попал в репейник. Замучившись отчищать свою одежду, но более всего шерсть собаки от репьев (недаром же говорят - прилипчивый, словно репей), он задумался, а нельзя ли применить этот способ - крючки по принципу репейника с одной стороны и ворсинки-петельки с другой - в качестве застежки для одежды. Он внимательно рассмотрел творение природы - репей - и придумал оригинальную застежку. Однако запатентовал изобретение лишь через четырнадцать лет. "Липучку" оценили быстро и она успешно завоевала весь мир, потеснив кое-где и молнию, и пуговицы, и крючки с петлями. Она побывала даже на Луне: на одежде американских астронавтов. По ее подобию теперь изготовляют множество соединений не только в одежде: ее применяют для крепления деталей в машиностроении, микросхем к печатным платам, штор к карнизам и т.п. Однако изобретатель скончался в 1990 году в возрасте восьмидесяти двух лет, так и не разбогатев, а его изобретением воспользовались ловкие дельцы. Печальная, но такая стандартная история.

О.Буланова
www.echo-az.com/archive/2010_07/2338/obshestvo0...